Так же верил и дьячок и еще тверже, чем священник, потому что совсем забыл сущность догматов этой веры, а знал только, что за теплоту, за поминание, за часы, за молебен простой и за молебен с акафистом, за всё есть определенная цена, которую настоящие христиане охотно платят, и потому выкрикивал свои: «помилось, помилось», и пел, и читал, что положено, с такой же спокойной уверенностью в необходимости этого, с какой люди
продают дрова, муку, картофель.
Неточные совпадения
Пристроив семью, Мыльников сейчас же разнес пепелище в щепы и даже
продал старые бревна кому-то на
дрова. Так было разрушено родительское гнездо…
— Так-то так, голубчик, только вот отец говорит, что за одни Петухи можно было десять тысяч выручить, а вы там всего на четыре тысячи
дров продали.
— Что с ним сделалось? Да ты, верно, заспал. Ты кому-нибудь другому
продал, — говорил Евгений Михайлович. — Впрочем, постойте, я пойду у жены спрошу, брала ли она вчера
дрова.
Иван Миронов торговал тем, что покупал на дровяных складах одну сажень
дров, развозил ее по городу и выкладывал так, что из сажени выходило 5 четверок, которые он
продавал за ту же цену, какую стоила четверть на дровяном дворе.
— Нет, уж это без всякой совести! Не было у меня такого уговору, чтобы
дрова таскать. Матрос — ну, стало быть, дело твое ясное!.. А чтобы еще и
дрова… спасибо! Это значит — драть с меня ту шкуру, которой я не
продал… Это уж без совести! Ишь ты, какой мастер соки-то из людей выжимать.
Выйдя на крыльцо господского дома, он показал пальцем на синеющий вдали лес и сказал: «Вот какой лес
продаю! сколько тут
дров одних… а?» Повел меня в сенной сарай, дергал и мял в руках сено, словно желая убедить меня в его доброте, и говорил при этом: «Этого сена хватит до нового с излишечком, а сено-то какое — овса не нужно!» Повел на мельницу, которая, словно нарочно, была на этот раз в полном ходу, действуя всеми тремя поставами, и говорил: «здесь сторона хлебная — никогда мельница не стоит! а ежели еще маслобойку да крупорушку устроите, так у вас такая толпа завсегда будет, что и не продерешься!» Сделал вместе со мной по сугробам небольшое путешествие вдоль по реке и говорил: «А река здесь какая — ве-се-ла-я!» И все с молитвой.
Раз в неделю, по субботам, бывает в городке базар. Съезжаются из окрестных диких деревнюшек полтора десятка мужиков с картофелем, сеном и
дровами, но и они, кажется, ничего не
продают и не покупают, а торчат весь день около казенки, похлопывая себя по плечам руками, одетыми в кожаные желтые рукавицы об одном пальце. А возвращаясь пьяные ночью домой, часто замерзают по дороге, к немалой прибыли городского врача.
Через час он опять сел в свои дровни. Он добыл целый рубль,
продав вперед пять возов
дров на сходных сравнительно условиях. Правда, он клялся и божился, что не пропьет этих денег сегодня, а сам намеревался это сделать немедленно. Но что за дело? Предстоящее удовольствие заглушало укоры совести. Он не думал даже о том, что пьяному ему предстоит жестокая трепка от обманутой верной супруги.
Лучше взять веревку и пойти в лес за
дровами и
продать вязанку
дров на пищу, чем просить людей, чтобы кормили вас. Если они не дадут вам, — вам будет досадно, а если дадут, — будет еще хуже: будет стыдно.
И особенно те первые, потухшие, своевременно не узнанные, которые я
продавал за вязанку
дров для железной печки в моей ледяной мастерской.